Игорь Шафаревич
Трехтысячелетняя загадка. Тайная история еврейства
Я хочу сразу оговорить свою позицию: когда я писал эту работу, я был движим сочувствием к истории своего народа, и, что более важно, к его
Я хочу сразу оговорить свою позицию: когда я писал эту работу, я был движим сочувствием к истории своего народа, и, что более важно, к его